На состоявшемся 23 сентября заседании Алексей Камышан, появившийся в зале суда в сопровождении нескольких молодых и дерзких адвокатов, решил прибегнуть к уже привычной для него тактике: уходить от прямых ответов на вопросы и пускаться в путаные воспоминания о том, в каком году и при каких обстоятельствах познакомились участники будущего предприятия. Но судья Елена Булучевская сразу пресекла весь этот поток ностальгических воспоминаний. Выслушав объяснения Виктора Мельника по сути дела, судья прямо попросила Алексея Камышана ответить на вопрос, давал ли он Мельнику расписку в получении одного миллиона долларов. После этого вопроса обычно благодушный, румяный и пышный, Алексей Камышан как-то сразу сдулся и потерял дар речи. Объясняться за своего подопечного пришлось адвокатам. Впрочем, ничего хорошего и из этого не вышло. Адвокаты Камышана попытались увести разговор в сторону, выясняя, давал ли Мельник и раньше своим деловым партнерам крупные суммы под расписку. В итоге адвокатская «атака» свелась к совершено «детсадовскому» вопросу, от которого даже судья поперхнулась: «У вас есть сейчас в портфеле миллион долларов?» Но судья Булучевская быстро пришла в себя и вернула адвоката на место: «Это что за вопрос такой?!» Так что, в конце концов, Алексею Камышану пришлось самому выходить из положения. И ответчик, видимо, посчитал, что самым правильным будет «пойти в отказ».
– Но ведь это же ваша подпись?! – задала резонный вопрос судья Елена Булучевская, апеллируя к подписанной Камышаном расписке в получении денег.
– У меня очень простая подпись, – подал голос Камышан. – С текстом я не согласен. А бланк можно взять на сайте гостиницы. – И снова спрятался за адвокатов.
Однако в середине заседания, когда суд терпеливо и скрупулёзно восстановил не только историю возникновения отеля «Марко Поло» и управляющей компании, но и выяснил детали появления расписки за подписью Алексея Камышана, ответчик неожиданно усомнился в собственных показаниях.
– Теоретически у Мельника могли быть бланки с моей подписью, – неуверенно предположил Камышан. В ходе дальнейшего разъяснения Алексей Викторович поведал суду, что на момент создания ЗАО «Марко Поло Спб» в 2005-2007 годах он впрок заготавливал пустые бланки со своей подписью и чуть ли не любой желающий мог взять и написать на них всё что угодно.
Суд явно отнесся к этой невероятной истории скептически. И поскольку Алексей Камышан оказался не в состоянии припомнить ничего более правдоподобного об обстоятельствах появления расписки на миллион долларов – его на время оставили в покое. Тем более что ответчик к этому времени уже имел нездоровый вид, и впору было нести волокордин. Пока Камышан приходил в себя, суд решил заслушать одного из главных свидетелей по делу – третьего совладельца отеля «Марко Поло» – Николая Бакина. Это был отдельный цирковой номер. Из торопливых и нервных показаний Бакина следовало, что он о передаче Мельником миллиона долларов Камышану ничего не знает и что сам он никогда крупные суммы ни Камышану, ни Мельнику не передавал. Такая позиция суд озадачила и тогда судья Елена Булучевская снова решила задать предельно простой и прямой вопрос:
– Вы давали деньги на гостиницу?
Николай Бакин, не моргнув глазом, ответил, что внёс в уставной капитал компании 2,5 миллиона рублей.
Видя на лицах присутствующих недоумение, Бакин принялся торопливо рассказывать историю приватизации «по Чубайсу». Суть его выступления сводилась к тому, что былые времена можно было «за две копейки» купить что-то, что через несколько лет стоило уже несколько миллионов. В данном случае имелась в виду недвижимость в центре Петербурга, ставшая впоследствии отелем «Марко Поло». То, что речь шла о событиях 2005-2007 года, а не о начале девяностых, Бакина, похоже, не смущало. Он продолжал настаивать на том, что два с половиной миллиона рублей – это именно та сумма, на которую был приобретен номерной фонд отеля «Марко поло».
Уже явно теряя терпение, судья Булучевская остановила этот поток сознания и еще раз попросила дать простой ответ на простой вопрос:
– Сколько вы вложили в отель?
– Два с половиной миллиона рублей. – Признал Бакин (это к вопросам о том, кто истинный владелец оспариваемой недвижимости).
После этого признания с памятью Алексея Камышана произошла ещё одна метаморфоза. А точнее новое просветление.
– Вероятно, могло быть такое письмо (расписка – прим. редакции), подписанное мной. – Сдавленным голосом признался суду Алексей Камышан. – Но текста я не помню, который подписывал.
Согласно новой версии Алексея Камышана, такую расписку он специально составил для Мельника, чтобы подкрепить его финансовые возможности при переговорах с потенциальными инвесторами.
Суд счел, что для одного заседания три столь разных признания – это уже перебор. И судья Елена Булучевская обязала Алексея Камышана к следующему заседанию подготовить письменное изложение истории с появлением расписки на миллион долларов.
– Возможно, это позволит вам, Алексей Камышан, разобраться в себе и в своих воспоминаниях.
Из всех возможных решений, это, пожалуй, самое правильное на данном этапе. Ну не отправлять же, в самом деле, человека на психиатрическую экспертизу только потому, что он путается в своих воспоминаниях?! Впрочем, было бы правильно сразу попросить Алексея Викторовича написать свою версию событий от руки, чтобы не затягивать с графологической экспертизой. Учитывая его провалы в памяти, она потребуется не только в этом вопросе.
P.S. С точки зрения стороннего зрителя, история питерского отеля «Марко Поло» становится всё интереснее. Внезапно обнаружившиеся провалы в памяти одного из главных фигурантов дела – Алексея Камышана – это только один из множества возникающих то тут, то там удивительных фактов и совпадений. Так, например, около двух недель назад в Москву приезжал следователь Главного следственного управления Санкт-Петербурга Мурадов Батыр Расулович вместе всё с тем же оперуполномоченным Геннадием Кудрявцевым (см. “Дело "Марко Поло" как зеркало российской коррупции»). Господин Мурадов приезжал в служебную командировку, чтобы допросить Виктора Мельника, против которого по заявлению Алексея Камышана возбуждено уголовное дело, и всех, кто так или иначе помогает Мельнику в этом нелегком деле. Казалось бы, ничего странного! Однако следователь Мурадов по какому-то удивительному стечению обстоятельств остановился в Москве не где-нибудь, а в отеле «Фореста Тропикана», принадлежащем Алексею Камышану. Почему из всего множества отелей следователь Мурадов выбрал именно этот, один из самых дорогих подмосковных домов отдыха, да ещё и так далеко от Петровки 38? И оплачено ли проживание следователя Мурадова в этом отеле из средств Главного следственного управления или, может, из каких-то других средств? Эти вопросы, пожалуй, тоже могли бы прозвучать на одном из судебных заседаний. Но это уже совсем другое дело…
Вадим Самодуров